-- Темная шерсть, острые когти, раздирающие старческую плоть в клочья, и тяжелый душный запах крови. Бешеные глаза, расширенные зрачки и рычание - дикое, страшное, утробное, словно возвещающее: "Ты будешь следующей".

Руби вскрикивает и резко садится на кровати, судорожно шаря рукой по прикроватной тумбочке. "Где же выключатель, где он, где..." - мечутся перепутанные мысли в ее голове, пока вспотевшая ладонь скользит по холодной полировке деревянной поверхности. Вдруг пальцы задевают что-то теплое, меховое, пушистое. Руби кричит, отдергивает руку и откатывается на другую сторону кровати, прячет лицо в ладонях. Перед ее глазами все еще мелькают картинки жестокой нечеловеческой расправы чудовища над ее бабушкой. Ярость в голодных налитых кровью глазах. И ненависть - разрушающая, неостановимая...

Она бессильно плачет и скрюченными пальцами подтягивает к себе подушку, словно стремясь отгородиться ей от всего мира. На прикроватной тумбочке всего лишь брелок-пушистик, который подарила Эмма, но ужас не уходит. Кончики пальцев немеют, и кажется - страх такой плотный, такой осязаемый, что заполняет воздух почти физически.

Вдруг Руби слышит скрип половиц и четкие шаги. По мере того, как шаги приближаются, она чувствует, как страх рассеивается, и даже как будто становится теплее.

- Эмма? - непроизвольно, скорее по привычке, чем от действительного холода, поеживается Руби, подтягивая колени к груди.

- Руби, ты кричала во сне? - Эмма, с некоторых пор живущая с ней дверь-в-дверь, осторожно подходит к кровати. Она одета в ночную рубашку и растрепана со сна. Держит в руке фонарик, который светит бледно-оранжевым, и от этого теплого света Руби становится спокойнее и легче.

"У нее такой уверенный и твердый голос. Она даже спросонья может умчаться спасать мир," - отстраненно думает Руби и непроизвольным приглашающим жестом проводит по кровати, шмыгает носом и обхватывает саму себя за худые плечи.

- Мне снятся кошмары. Вернее, только один кошмар.

- Ну, тише, я здесь, - Эмма садится рядом приобнимая ее за плечи. Руби пододвигается ближе и облегчением, как за спасательный круг, цепляется за ее плечо. Теплое и твердое плечо. Совсем не страшно, ни капельки.
Теперь Руби ловит себя на других чувствах.

Когда она в безопасности, и Эмма здесь, совсем рядом, и от ее кожи так приятно пахнет, Руби непроизвольно закусывает губу и ежится совсем не от холода. Эмма ощутимо напрягается. Кажется, она сама не вполне осознанно шла сюда гонимая только желанием узнать, что случилось.

- Я пойду, если ты успокоилась... - не слишком уверенно произносит Эмма и пытается подняться с кровати.

Руби молча обвивает руками ее талию и притягивает к себе. Эмма в нерешительности замирает.

Секунда, вторая. Руби тянет ее за запястье обратно на подушки и Эмма поддается, осторожно опускаясь на Руби сверху.

Их лица совсем близко, и длинные ресницы Руби щекочут Эмме щеку.

Руби улыбается, притягивая левой рукой ее за шею, а правой юрко пробирается под ночную рубашку. Когда Руби легко касается ее груди, дыхание Эммы сбивается, и она целует Руби уже жадно, не сдерживая себя. Она стягивает с Руби сорочку и покрывает быстрыми поцелуями ее шею и плечи. Слабо подрагивающими пальцами Руби расстегивает ночную рубашку Эммы и отбрасывает ее, с наслаждением проводя ладонями по оголенной спине, прижимает ее к себе еще крепче. Тела двух женщин соприкасаются, вознося обеих на новую ступень удовольствия.

Наконец Эмма просовывает между плотно прижатых друг к другу тел руку, и прикусывает кожу на плече Руби, одновременно сжимая ладонь между ее ног. От тянущего сладкого наслаждения Руби зажмуривается и протяжно стонет, царапая спину Эммы, и разводит колени, почти умоляя Эмму войти в нее, но та, словно поддразнивая ее, лишь сжимает и разжимает ладонь, слегка поигрывая пальцами, заставляя Руби выгибаться, до боли кусая губы.

Всхлипывая, Руби цепляется за плечи Эммы, не замечая борозд, которые оставляет на белой коже своими ногтями. Ей кажется, что сердце сейчас выпрыгнет из груди, а еще - что Эмма издает странный звук, похожий на рычание.

Глотая ртом воздух, Руби вдруг понимает, что рука между ее ног увеличивается в размерах и покрывается шерстью, но страх странным образом не перебивает накатывающий оргазм, и она вскрикивает ощущая смесь страха и сладкого наслаждения, накрывающего с головой.

В следующее мгновение стон Руби больше не стон наслаждения - она кричит, кричит от ужаса, пытаясь вырваться, но поздно - чудовище держит ее цепко. Голодный блеск в нечеловеческих глазах и ряд острых клыков - вот последнее, что видит Руби перед тем, как чудовище вгрызается в ее шею...

- Руби? Руби, все хорошо? - Эмма все так же стоит около кровати, держа в руках нелепый светильник, меняющий цвет, - Ты чего-то боишься?

- Все хорошо, спасибо, Эмма, - эхом отзывается Руби и судорожно сглатывает.

Эмма минуту топчется около кровати, но Руби вновь повторяет:
- Все хорошо...

Эмма пожимает плечами уходит, успокоившись, что с подругой все в порядке. Руби провожает ее взглядом, думая о том, что никогда не сможет спать с шерифом Суон.