-- День 1.
Мужчина прогуливался в тени яблонь, медленно и статно, как и подобает приличному колдуну. При каждом шаге его кожаный костюм неприятно поскрипывал, но это не мешало чародею наслаждаться вечерней тишиной и красотой королевского сада. Походка его становилась всё плавнее, как будто мужчина задумывался над чем-то слишком старательно. Он напевал себе под нос какую-то незатейливую песенку из давно забытой детской сказки, при этом довольно присвистывая:

- Нынче пеку, завтра пиво варю,
У королевы дитя отберу;
Ах, хорошо, что никто не знает,
Что Румпельштильцхен меня называют.

Чародей настолько увлекся пением и своими мыслями, что совсем позабыл, что это не его собственный сад, и пришел он сюда по делу, притом крайне важному. Мужчина всё брел и брел меж шелестящих дерев, полностью поглощенный размышлениями, скрашивающими ему свободное от работы время.
Внезапно память колдуну вернула одна из серых каменных стен королевского замка, на которую он нечаянно наткнулся. На секунду взгляд чернокнижника задержался на неровной, местами обвалившейся кладке, а затем так и забегал вокруг.
- О-о-о, так вот оно…А я и думать забыл, - странный человек улыбнулся сам себе и пронзительно засмеялся. – А-а-а-ха-ха…
Чародей смотрел прямо перед собой взором сумасшедшего, с остервенением ощупывая холодную и влажную поверхность. Вдруг он остановился и вздрогнул всем своим худым телом. Землистое лицо его на миг просияло, и мужчина скрылся за стеной замка, будто камень стал жидким, как вода, и сквозь него ничего не стоило просочиться.

Король с самого обеда, как только растяпа-гонец испортил ему аппетит, сообщив неприятнейшие вести пред трапезой, ходил туда-сюда по залу и заламывал в молитве руки. Все домочадцы вынуждены были собраться вокруг огорченного правителя и битый час выслушивать его признания в собственном бессилии и безнадежности положения королевства.
У входных дверей, выпрямившись по струнке, стояли двое стражей. Они тоже были напряжены. Казалось, даже штыки в их руках и доспехи из тяжелой стали – всё гудело. Но никто из присутствующих не смел проронить ни слова, пока говорил Их Величество.
- О, Всесильные Боги! Неужели нам никогда не дождаться Вашей помощи? – в отчаянии причитал король.
Все слушали его очень внимательно, а когда он замолкал, то понимающе кивали в ответ. Вдруг из-за дверей послышался неприятный скрипучий голос:
- Глупец тот, кто ожидает помощи от Богов. Так почему бы тебе, дражайший, не попросить её у кого-нибудь более влиятельного…Скажем, у меня?
Все, кто находился сейчас в зале, замерли от неожиданности и устремили изумленные взгляды к стоящему у входа человеку.
- Не преграждай мне путь, дорогуша! – рявкнул он на одного из стражников и, воспользовавшись всеобщим замешательством, стремительно шагнул внутрь.
- Ах, это ты, мерзкий колдун? – воскликнул правитель, невольно отшатнувшись к противоположной стене, как, впрочем, и все остальные.
Дочь Их Величества и её жених разглядывали вошедшего с неподдельным отвращением на лице, в любой момент готовые отвернуться, но что-то занимательное было в физиономии мужчины и, поэтому они не решались этого сделать.
Чародей ядовито усмехнулся, словно гадюка, и развел руками.
- Не привык слышать что-то иное от людей, - надменно, но с каким-то безразличием произнес незнакомец. – Я только что с прогулки. Прекрасный сад, кстати… - добавил он, разглядывая свои почерневшие ногти.
Последняя фраза, брошенная колдуном столь бесцеремонно, возмутила Их Величество и заставила сжать кулаки до такой степени, что костяшки пальцев побелели.
- Что Вам надо? – не вытерпев, вмешалась дочь короля.
- Нет, дорогуша, это я хочу знать, что вам надо, - закатив глаза, проскрипел чародей. Голос его отражался от стен, казавшись от этого в десять раз громче и неприятней.
- Белль, умоляю, не разговаривай с этим сумасшедшим, - высокий темноволосый юноша шагнул вперед и закрыл девушку своей широкой спиной.
Странный мужчина отрывисто засмеялся так, что весь его корпус затрясся от частых колебаний.
- Как это мило! Но я вижу, мой визит был напрасен, - чародей развернулся на каблуке и шагнул к выходу, вновь испугав стражей своей безумной улыбкой.
- Стой! – вдруг, после длительного молчаливого раздумья, вскрикнул король.
- Ммм? – колдун резко остановился и, оглянувшись, сверкнул сумасшедшими глазами.
Правитель начал говорить дергающимся голосом, но все же довольно уверенно смотрел прямо на собеседника.
- Война с ограми отняла много сил и крови у моей армии…Простой народ голодает, почти все поля безжалостно сожжены…
- Но ведь не хлеб тебе нужен, дражайший? – грубо перебил Их Величество чародей, и рот его перекосила кривая усмешка.
- Нет…Мне нужна победа! – вынес свое решение король.
- А-а-а-ха-ха, - залился пронзительным смехом чернокнижник.
- Ну, какова твоя цена? – нетерпеливо воскликнул Их Величество и затаил дыхание, ожидая ответа.
Колдун обвел глазами всю роскошную залу, и, наконец, после долгих блужданий, взгляд его остановился на лице рыжеволосой девушки, которая любопытно выглядывала из-за плеча принца.
- Моя цена – она! – выкрикнул чародей срывающимся от ликования голосом и указал пальцем на юное создание.
На лицах людей застыло недоумение. Правитель закрыл глаза и тихо, но твердо и уверенно произнес:
- Нет, Румпельштильцхен, дочь я тебе не отдам.
Тот пожал плечами.
- Что ж, думаю, наша сделка не состоялась, - с нотками некоторого сожаления ответил он.
- Отец, я пойду с ним! – воскликнула вдруг девушка, сделав шаг навстречу колдуну.
- Стой, Бэлль, ты не можешь пойти с этим… - промямлил уязвленный своим положением король.
Чародей, жадно вслушивающийся в их разговор, многозначительно поглядел на правителя.
- С этим господином, - совсем перейдя на шепот, завершил Их Величество.
- Папа, если это нужно для людей, для нашего королевства, я пойду…
- Всё это очень мило, но время – деньги, - заметил колдун.
Принцесса прошла через всю залу и встала рядом с Румпельштильцхеном.
- Мы помолвлены! – воскликнул юноша, выхватив меч из ножен.
-О, дорогуша, мне не нужна любовь. И мне совершенно нет никакого дела до того, кто с кем помолвлен, - тряхнув головой, проговорил чернокнижник и грубо схватил девушку за предплечье. – Мне всего лишь требуется служанка для моего огромного дома.
- Бэлль, умоляю тебя! Я не смогу допустить такой жертвы! – взмолился несчастный король.
- Всё уже решено, - твердо стояла на своем принцесса.
Штильцхен захохотал.
- Юная леди всё сама решила, дражайший, - проскрипел колдун. – Так или иначе, победа будет за тобой.
Король стоял молча и мерил Темного презрительным взглядом, с трудом сдерживая желание прикончить наглеца прямо на месте. Румпельштильцхен взял принцессу за руку и, обернувшись три раза на одной ноге, растворился в воздухе вместе со своей пленницей.

Вдвоем с незнакомцем девушка очутилась в какой-то просторной, но очень темной комнате. В глаза ей сразу же бросился длинный стол, стоящий посередине, и высокий стул, похожий больше на трон.
Румпельштильцхен с наслаждением вдохнул пыльный затхлый воздух и сильно сжал ладонь девушки в своей.
- Ах, пустите же меня! – вскрикнула Бэлль, попытавшись вырвать запястье из руки чародея.
- Не шуми, дорогуша, - проскрипел тот и ослабил хватку.
Девушка отшатнулась от мужчины и, немного размяв пульсирующие пальцы, ошарашенно огляделась вокруг. Повсюду возвышались широкие стеллажи, от пола до потолка заставленные старыми книгами, различными пузырьками и фарфоровой посудой. Окна здесь были высокие, плотно занавешенные длинными тяжелыми бордовыми шторами. В углу, где места было немного больше, стояла восхитительной работы резная прялка, а рядом с нею кучками лежала золотистая солома. У самой входной двери красовались невысокие постаменты с изящными серебряными кубками на них. Все это так увлекло Бэлль, что она не в силах была сдержать изумленного вздоха.
Прямо над столом покачивалась хрустальная люстра исполинских размеров. Румпельштильцхен три раза хлопнул в ладони, и свечи в ней все до единой мгновенно вспыхнули, осветив мрачную залу. Хрусталь засверкал множеством мерцающих огоньков, словно Северное Сияние, разноцветные блики лучиками отразились на потолке.
- Что, нравится? – поинтересовался Темный у своей гостьи, заметив, как та любуется великолепием убранства его гостиной. – Вынужден тебя огорчить, дорогуша, но твоя комната не пышет особым блеском.
Девушка еще не успела оправиться от произошедшего, как мужчина вновь схватил несчастную за руку и поволок за собой по узкому коридору куда-то вглубь дома.
- Куда Вы меня ведете? – испуганно воскликнула принцесса.
- В твою комнату, разумеется, - проскрипел колдун, протащив пленницу по темной крутой лестнице вниз.
- В комнату? – удивилась Бэлль.
- Да, вернее, в твою темницу, - с ухмылкой беса произнес Румпель и, заставив массивный стальной замок открыться лишь при помощи легкого щелчка пальцев, толкнул девушку на каменный пол, слегка выстланный соломой. Дверь за чародеем вновь со скрипом затворилась.
- Уже довольно поздно, так что пора спать, - добавил он уже с другой её стороны. Чернокнижник явно радовался своей маленькой победе, поэтому, решив немного продлить собственный триумф, пронзительно захохотал.
Принцесса услышала, как щелкнул замок, а затем и постукивание сапогов Штильцхена, постепенно стихавшее с каждой секундой.
- Постойте, выпустите меня отсюда! – закричала вдруг пришедшая в себя девушка, принявшись колотить кулаками в металлическую дверь. – Вы, гадкое старое чудовище!
- Спокойной ночи, дорогуша! – донесся сверху голос чародея, разлетевшись по всему подземелью не самым благозвучным эхом. Ещё некоторое время оно сотрясало воздух, но всё же потерялось в хитросплетениях коридора, оставив лишь беспокойно колебаться пламя одиноких факелов, и без того горевших тускло.

Принцессе ничего не оставалось делать, кроме как улечься на холодном полу. К счастью, он оказался сухим, и соломы было достаточно, чтобы подложить её под голову вместо подушки. Девушка долго ворочалась и размышляла о своем несчастии. Ей казался абсурдно-смешным её недавний благородный поступок. Разбитые о дверь костяшки пальцев сильно зудели, будто их до мозолей натерли грубой щёткой.
Из крохотного решетчатого оконца, находившегося под самым потолком, сочился слабый лунный свет. Он отражался от каменных стен и падал Бэлль на лицо. Та лежала с закрытыми глазами, сложив руки на груди. В темнице стало немного прохладно, и у принцессы мурашки пробежали по коже. Холод все усиливался, пока зубы несчастной не начало сводить.
« Гадкий мужчина…» - промелькнуло у неё в мыслях.

Холодно было не только в подземелье, но и во всем замке. Румпельштильцхен задул свечу, слабо освещавшую его спальню, и мешком рухнул на постель.
« Какая она, однако, неженка!» - возмутился он про себя, пряча озябшие ноги под одеялом. Темный улегся спать прямо в своем скрипящем кожаном костюме и даже не потрудился стянуть с ног сапоги. Румпель ежился от холода и прижимал ладони к груди.
« Там, в подвале, наверно, еще холоднее», - решил чародей.
Впервые в жизни он подумал о ком-то, кроме собственной персоны. С явным сожалением колдун расстался с пуховым одеялом и, глубоко вздохнув, прикрыл глаза. Все душевные мучения Штильцхена отразились сейчас на его лице. Боль, разочарование до недавнего момента ему незнакомые. Вот он какой, оказывается, насмешливо-грубый, надменный чародей…
« Мне не нужна любовь, не нужно тепло…не нужно…не нужно…» - билось в голове Темного, и от этих мыслей ему становилось совсем зябко.
Наконец, мужчина не выдержал и выскочил в коридор, вспомнив, что в соседней комнате есть ещё одна кровать. Румпельштильцхен рванул дверь, которая не поддавалась долгое время, и вошел внутрь. Он стащил с постели одеяло и, громко чихнув от взметнувшейся в воздух пыли, вернулся к себе в комнату.
« Ничего, завтра она наведет здесь порядок!» - подумал Штильцхен, вновь заваливаясь на матрац.
Ночь спустила свои оковы на все земли, сгустками легла на леса, поля и замки. Мрак заволок спальню Темного, и видна была лишь высокая кровать с зеленым балдахином, освещаемая тусклым лунным светом. Румпельштильцхен засыпал мало-помалу, и мысли все слабее роились в его голове.

Бэлль удивленно захлопала ресницами, когда у её ног очутилось большое пуховое одеяло.
« Что? – изумилась девушка. – Он издевается надо мною? Или же нет?»
Она явно чуяла в этом какой-то подвох, и поэтому не решалась закутаться в одеяло. Ей даже думалось, что из него полезут змеи, если не дай Бог дотронуться. Но холод становился столь невыносимым, что у Бэлль уже совсем не оставалось сил терпеть. Она набросила на плечи одеяло и затаила дыхание. Ни через секунду, ни через минуту с нею ровным счетом ничего не произошло. Постепенно принцесса согревалась, и её одолевала приятная дрема, осторожно прикрывая ей глаза. Но, перед тем ка заснуть, Бэлль еще не раз искренне поблагодарила чародея в своих мыслях.